Часть 3: Дагор Дагоррат
Автор: Djulian-of-Amberus
Бета: Curandera
Фэндом: Песнь Льда и Пламени(основной сеттинг), Heroes of Might and Magic, Люди Икс(дополнительные персонажи/замены персонажей), ряд прочих фэндомов формате отсылок
Размер: миди (более 15 тыс. слов)
Рейтинг: PG-13
Жанр: экшн, джен, гет, AU
Персонажи: Изабель Тирелл|Андрей Баратеон, Серсея Единорог-Баратеон, Хэлл Единорог, Логан "Росомаха" Черноводный и прочая, и прочая, и прочая
Предупреждение/ От автора: Уважаемые читатели, сопоставлять тут что-то бесполезно. Эта вселенная - солянка из многих миров, причудливо переплетающихся друг с другом. Основные действия, тем не менее, происходят в Вестеросе, и по тамошней географии, в принципе, можно ориентироваться. Знание Вестероса важно, но не существенно, как мне кажется. Можно читать и без этого, ибо, как говорилось, лютый трэш.
На этот раз я заканчиваю цикл последней битвой в истории этого Вестероса. Армия Баратеонов против всех. И отдельной нитью - нынешнее поздравление ещё и одного вымышленного персонажа. Серсея. Мать, мать с огромной личной трагедией. Мать, ненавидимая и презираемая, одинокая. Тянет меня на таких персонажей, что уж тут поделать. Защищать ненавидимых - наша задача. Чем начинали, тем и продолжаем.
Отдельное спасибо Curandera. Я не знаю, как у тебя на это хватило терпения. Правда. С праздником
Ну и, конечно же, с праздником всех наших дорогих дам.
продолжение в комментариях
Вечер.
Свадьба была короткой, скучной и, справедливости ради, совершенно формальной. Высшие чины, всё родовитое дворянство, что ещё оставалось в живых или не переметнулось на сторону Короля Севера, отчётливо понимали, когда получали приглашение, что не будет шумного, буйного пира, что не будет долгих тостов в честь новоиспечённого короля, а единственным зрелищем, которое могло произойти, была драка между женой и свекровью: об эксцентричности Серсеи и её любви к детям знали едва ли не все присутствовавшие в Минас-Тирите в тот день. Поэтому, как только священник объявил вдовствующую королеву и наследного принца, все аристократы достаточно быстро разошлись. Они осознавали, что завтра их ждёт самая страшная битва из всех когда-либо произошедших в истории Империи. С ней мог сравниться разве что захват Таргариенами Королевской Гавани в далёкие-далёкие времена, успевшие уже стать эпохой легенд ко времени правления Николая и нынешней королевы. Потерпеть поражение из-за похмелья значило не просто потерять голову на виселице или на поле боя, но ещё и навеки опозориться перед всеми поколениями потомков. Такого они, гордившиеся своей родословной, позволить себе не могли. Да им и рюмка лёгкого эля в горло не лезла. В такое ответственное время каждый из них, каким бы прожжённым алкоголиком ни был в мирные дни, понимал, что выпивка вредна, что даже успокоиться она не поможет. Поэтому очень скоро в большом зале осталось человек пять – тот же Малый Совет, только в другом помещении. Был уже поздний вечер, и Андрея клонило в сон. Но он был вынужден сидеть на своём троне жениха, выслушивая, как дискутируют взрослые, и периодически говоря «да» или «нет», в большей части случаев вовсе предпочитая самоустраняться, доверяя решение единственному из всех родственников, который явно не имел на него никаких планов, - Хэллу. А Хэлл советовался с Логаном: всё же тот был опытным воином, и его совет был бы весьма ценным в любом случае. Обсуждение, само собой, касалось грядущей битвы и тактики в ней.
- Мы должны остаться в крепости. Мы не можем рисковать вами двумя в открытом поле, - качала головой Серсея.
- Мы обязаны. Если мы запрёмся в крепости, они просто навалятся на нас со всех сторон и раздавят, леди Серсея, - горячилась Изабель. – К тому же они не ожидают нападения от нас. Они думают, что мы поступим так, как вы предлагаете. Атакуя их, мы сразу получим преимущество. И когда оно у нас будет, мы избавимся от них.
- От кого – от них, Изабель? Против нас армия половины Семи Королевств, половины Эссоса, сто тысяч одичалых, белые ходоки и драконы. Наша единственная защита – стены.
- Стены нам не помогут, когда появятся драконы.
- Драконы появятся не сразу, леди Изабель. И у нас есть оружие, которое может им противостоять, - отозвался Хэлл.
- Вы в своём уме, лорд Баратеон? – рявкнула его сестра. – Вы хоть представляете, что вы предлагаете?
- А что нам делать прикажете? У нас, по-вашему, есть выбор? Мы либо умрём, либо сделаем это.
- Вводить в бой специальные войска, да ещё такой мощи? Вы уверены?
- Если это спасёт Его Величество, клянусь честью, я против вашей воли это сделаю, - парировал Хэлл. Он знал, на что давил. Сын для его родственницы был прежде всего. Аргумент его спасения любой ценой был убийственным.
- Р`Глор с вами, лорд Единорог. Делайте, как считаете нужным. Если только Её Величество и Его Величество возражать не будут, само собой. Их слово здесь определяющее. Мы всего лишь советники. К моему сожалению.
- Ваши Величества?
- Лорд Хэлл, здесь нет никого опытнее, чем вы. Я полностью доверяю вам, - сквозь дремоту проговорил Андрей, чья голова уже клонилась на плечо к Изабель. Та, в свою очередь, также поддержала Единорога:
- Я не буду возражать мужу. Специальный корпус надо вводить в бой. Но вопрос с атакой по-прежнему остаётся открытым.
- Я согласен с вами, Ваше Величество, в том, что не лишено смысла нанесение упреждающего удара. Но нанесение его всей армией – лишено. Мы слишком много и слишком многих потеряем, если выйдем на сражение, где у нас не будет никаких союзников. К тому же Королевская Гавань будет атакована ещё с двух направлений, которые мы можем оставить таким образом и без защиты. Полагаю, что это не слишком хорошая задумка и что вы в этом со мной согласитесь. Отсюда предложение: на рассвете, как только Робб подойдёт сюда, атаковать его при помощи члена специального отряда номер 4, кодовое имя «Блинк». Так мы и избежим жертв, и нанесём ему достаточно сильный урон. Благодаря Блинк мы сможем, в том числе, отправить туда практически всю армию и вернуть её живой. Помимо этого, враг будет открыт для наших выстрелов. Портальная магия, которой Блинк владеет, позволит это сделать. Реанимировать тяжело раненных поможет член специального отряда номер 3, кодовое имя «Кристофер». Он прекрасный целитель. Когда на Королевскую Гавань бросятся драконы, мы введём в бой члена специального отряда номер 2, кодовое имя «Феникс». Она способна дать им отпор, о котором наши предки и мечтать не могли.
- А дальше? Что мы будем делать дальше? – спросила Изабель.
- Погрузимся на корабли и отплывём в Эссос, как только войска Таргариенов и Старков будут разбиты.
- Отступим? Потеряем престол, принадлежавший Баратеонам веками?
- И сохраним жизнь Баратеонам, Ваше Величество. Белые Ходоки слишком могущественны, у нас нет эффективного метода отпора. Пусть с ними одичалые разбираются. А мы поплывём на Восток.
- Не самый лучший план…
- Но другого быть не может, Ваше Величество, - выступил из тени Логан. – Я бился с Ходоками, мой скелет создан из обсидиана. Я идеальное оружие. Но меня слишком мало, а их слишком много. На Эссосе же мы найдём войско. На Эссосе вырастет новое поколение, которое вернётся на Вестерос и отвоюет эти земли. Я не люблю отступать, Ваше Величество. Но ритуальное самоубийство я люблю совершать ещё меньше. Выбираться потом из земли – так себе удовольствие, честно вам признаюсь и советую поверить мне на слово.
Он говорил спокойно, но изнутри его раздирала самая настоящая душевная буря. В Гавани были мутанты. Множество мутантов, которых он так долго искал. А они, оказывается, под носом у него были, и его сюзерен, которому он доверял, как себе, скрывал это от него. Что за подлый человек был Хэлл Единорог! Определённо, с ним нужно было провести воспитательную беседу. Сразу же после этого совета.
- Хорошо. Раз уж нет другого выхода, нам придётся. Нет смысла умирать, когда есть шанс вернуться и отомстить, - решительно произнесла Изабель. – А за Николая, - добавила она для Серсеи, - мы уже отомстим.
- И не забудьте сбросить эту королевскую мишуру, Ваше Величество, - тихо проговорила Серсея. – Отдайте её кому-нибудь другому. Мастеру Логану, лорду Хэллу, мне…. На поле боя прежде всего бьют тех, кто раскрашен ярче. А если вы будете в одежде простых воинов, шанс, что вас поразят, куда меньше. Это не я придумала. Так гласит опыт нескольких важнейших битв.
- Мы поступим согласно вашему совету, леди Серсея.
- Руководствуясь исключительно им, - сквозь сон, уже лёжа на плече у Изабель, пробормотал Андрей. Королева-мать еле заметно улыбнулась: научила сына на свою голову говорить чиновничьими формулировками.
- Лорд Хэлл, войскам уже известна расстановка сил?
- Да. Передовой отряд будет расположен на западной стене, там же будут находиться Блинк и Кристофер. Нападение через десять минут после прибытия войск Робба Старка. Ориентировочно – шесть часов утра.
- Благодарю. Подъём в пять часов утра. А теперь, если никто здесь не возражает, императору нужно спать. А ему ещё войска завтра за собой вести. С вашего позволения, мы удалимся, - шёпотом Изабель добавила «на брачную ночь». Взяла заснувшего Андрея на руки и удалилась. Логан, кивнув Серсее и Хэллу, также покинул помещение для сопровождения своих подопечных. Про себя он восхищался силой этой хрупкой девушки, надрывавшейся, но нёсшей на своих маленьких руках отнюдь не маленького своего мужа. Пару раз он даже предложил ей свою помощь, на что на ответила, что раз супруга старшая и по стечению обстоятельств более опытная в военного рода делах, то ей и нужно нести мужа. Максимум – наоборот. Но позволять кому-то чужому делать это за новобрачных было бы уже неприлично с её стороны. Пожав плечами, Росомаха лишь старался еле заметно поддерживать её руки. Против этого она не возражала: нести Баратеона действительно оказалось достаточно тяжело, и к моменту, когда она донесла его до покоев, Изабель порядком подустала. Помощь Логана была как раз кстати. В комнату она его пустила только ради обыска на предмет потенциальных убийц, а после выставила за дверь. Спавшему Андрею её внешний вид был уже нипочём, а бодрствовавшему Росомахе нечего было глазеть на королеву в её брачную ночь. Стоять у двери, охранять – не более.
- Что ж, не слишком-то и хотелось, - вздохнул он, всерьёз подумав о том, чтобы добежать до большого зала и вывести сюзерена из-под гнева его чокнутой сестры лишь затем, чтобы потом обрушить на него уже свой.
А Хэллу действительно было несладко. Он остался с сестрой один на один, и это не могло его радовать. Сегодня был последний день их мира. Это значило лишь то, что больше ругаться на него у неё не получится и всю злобу было необходимо выместить, что называется, здесь и сейчас, чем она занималась.
- Я тебя ненавижу. Ненавижу, ненавижу, ненавижу! – кричала она. – Ты разрушил всю мою жизнь от начала и до конца. Понимаешь ли ты это или нет, адское отродье?! А?
- Ну, допустим, не от начала и до конца, а лет с пяти, - спокойно парировал Хэлл. - Это если говорить о твоей, хотя я в упор не понимаю, чем я перед тобой провинился. А разрушил я свою жизнь. Разрушил тем, что…
- Тем, что родился, гнусная тварь! Родился – и убил нашу мать, - приподнимаясь со стула, злилась всё больше и Одним своим рождением, гадёныш! Вот чем ты виноват!
- Я. Не. Убивал. Нашу. Мать. И если уж на то пошло, дражайшая сестрица, я не сам рождался, - Хэл начинал нервничать. Он чувствовал, как начинал дрожать весь металл вокруг. - Если уж кого и можно назвать настоящим убийцей, так это нашего драгоценного папашу, на котором лежит полная ответственность за то, что я появился на свет.
- Как ты вообще смеешь приплетать сюда нашего отца?!
- Как смею? Да очень просто. Вот смею – и всё тут. Тебе хорошо говорить. Любимая, дорогая, обожаемая доченька, так похожая на свою мать, что аж тошно! – вдруг зарычал до того спокойный Хэлл. – Ты жила в роскоши, тебя опекали пять или шесть нянек, столько же одевали, и ещё столько же на прогулку водили. Ты ни в чём и никогда не нуждалась. Как и наш общий, любимый, - на этом слове он сделал особенный акцент. – Брат. А я что? Дворовая челядь не била меня только потому, что я герцогский сын!
- Лучше бы била. Мерзкое отродье.
- Может быть, очень даже может быть. А ты только и делала, что издевалась. Когда скрыто, а иногда и в открытую, не стесняясь даже нашего папочки . Да он бы и не возражал, наверное. Куда уж там! Он сам меня ненавидел пуще твоего. Вы для него были продолжением его матери, последним напоминанием о ней. А я… А я был её убийцей, не более того. Наверное, он так меня невзлюбил потому, что я был слишком на него похож. Такое бывает.
- Он не любил тебя потому, что ты убил его жену. А мы не любили тебя потому, что ты отнял у нас нашу мать.
- Мы? – Хэлл прыснул. – Ты, Серсея. Айдан всегда относился ко мне по-человечески. Он помогал мне, он выручал меня, он защищал меня от тебя. Он сидел со мной за моими занятиями, он помогал мне учиться, он тренировал меня на мечах так, чтобы я хоть немного мог постоять за себя… Он был мне тем, кого у меня никогда не было – отцом, братом и матерью. Единственный из всех вас, он видел хоть что-то!
- Он был слеп, Хэлл, - качала головой Серсея, презрительно смотря исподлобья на брата.- Он не видел чудовище. Он считал, что ты можешь быть хорошим. Но ты не можешь. С самого своего первого мига ты уже был для нас злом.
- Конечно, рассказывай. О Семеро, да ради такой жизни стоило родиться мёртвым, чтобы с того света глянуть, как там благородный лорд Тайвин оплакивает своё дитё, которому никогда не суждено бегать по саду, резвиться с другими, толком любить хоть кого-нибудь, становиться достойным его наследником… Ой, прости, мне же в любом случае это было не суждено. Спасибо тебе и твоему дорогому папочке.
- Не смей. Трогать. Отца, - меч Хэлла вдруг начал выходить из ножен.
- О мёртвых либо хорошо, либо ничего? Возможно. Только мёртвые сначала должны это заслужить, дорогая сестрица. Знаешь такое слово, заслужить? Не получить коварством или обманом, а заслужить? Хотя нет, я ж со стенами разговариваю. У вас с папочкой только интрижки на уме и были. В то время как мы с Айданом в кровь руки и ноги стирали, пытаясь добиться хоть чего-то, вы обольщали, соблазняли, делали всё, что угодно, кроме того, чтобы каждый день сражаться честно. И вы добились в своём успеха. Вот только одного вы не учли. В мирное время хорошо быть пауками. А война пауков не жалует. Война любит волков. Война всё расставила на свои места. Посмотри на себя, Серсея. Посмотри на меня. Ты сейчас вдовствующая королева-мать. Кому ты нужна вообще? А я – предводитель воинства, которое завтра пойдёт сражаться на последнюю битву этого мира за силы Света. Есть справедливость на этом свете, Серсея, даже не сомневайся. Есть Суд Семерых, и он дождался вас, наперсники разврата! Всех вас! – совершенно неожиданно и громко крикнул Единорог. - Грозно же он расправился над всеми вами за всё то, что вы натворили. Как же я вас всех ненавижу!
- Ты ошибаешься. Ой, как ты ошибаешься. Я мать Андрея, - усмехнулась Серсея. - Мать того, кто тебе и твоей дорогой ставленнице Изабель оказался так нужен. И того, кому нужна я. Вне зависимости от того, будь я крестьянкой или царицей целого света, я нужна ему. Слышишь, я ему нужна. Потому что я его мать. А ты не нужен никому, Хэлл, будь ты владыкой мира, будь ты Великим Иным. Никому! Полумуж. Карлик. Ничтожество, - она рассмеялась истерическим хохотом. – Ничтожество!
- Так и есть. Я ничтожество. Пускай будет по-твоему, Серсея. Завтра мы посмотрим, кого впишут в анналы истории. Меня или тебя. А может, никого из нас. Как тебе такая перспектива? Разгромят нас в этой битве – и всё, игре конец. И не будет тогда ни Серсеи Единорог-Баратеон, ни Изабель Тирелл, ни Андрея Молодого, ни Хэлла Единорога. Никого из нас. Никого! – он скрестил руки на плечах и резко опустил их.
- Даже сейчас, перед битвой, ты всё та же мерзкая тварь, которой был всю свою жизнь, - Единорог чувствовал, как сжимается кольчуга у него на шее. - Даже сейчас, когда всё подходит к концу, ты ухитряешься испортить всё. Я не удивлюсь, что если только потому, что ты родился и папа не задушил тебя во младенчестве, Семеро обрушили на наши головы такую кару. Совершенно не удивлюсь.
- Да я тоже. В самом деле, вот оно пред вами, исчадие ада, - со сдавленным дыханием говорил он, ухитряясь сохранять иронию в голосе. - Ребёнок, который никогда в жизни не видел свою мать. Который не помнит её рук, её улыбки, её черт лица. Который не испробовал её молока, а сосал лишь кормилицу. Подумать только – вот отродье-то! Ребёнок, над которым издевались все, кому не лень. Отец, потому что сам не выждал срок и зачал ребёнка с матерью слишком рано. Или же просто зачал его, хотя мейстер не рекомендовал. Я не знаю. Вы как-то никогда не распространялись на эту тему. Старшая сестра, потому что считала и считает убийцей своей матери. Матери, которую она имела счастье видеть и имеет счастье помнить. Один из племянничков, который то ведёт себя, как ангел, то превращается в настоящего тирана. Или жизнь у Недди Старка тоже я забрал по случайному капризу, а, Серсея? – прищурился Хэлл. - Большая часть окружающих меня ненавидела. Почему? Просто потому, что не такой, как остальные. Выродок и карлик. А что? Достойный повод для всеобщей ненависти, не правда ли? Наверное, мне стоит ещё сказать спасибо, что родился в этой поганой семье. Деньги хоть давали на обучение. Учиться позволяли, а не запирали в темнице, когда захотелось. Позволили подниматься куда-то наверх по нашей паучиной лесенке. В войско отдали. Не рядовым, и то спасибо огромное. Офицером. Ну а дальше уж благодарить вас, конечно, не за что. Сам выслужился. Без вашей помощи. Только брат помогал, разве что. Потому что если у меня были отец и мать, то это был Айдан. Больше обо мне из вас, жалкая семейка, не заботился никто. Всю энергию на ненависть тратили. Уродство какое-то. А я долго не набирался воли высказать вам всё. Очень долго. В детстве, как бы вы меня ни били, ласкался, не понимал, за что мне всё это. За что обидные слова, побои? Хорошо, что хоть не голод! Потом понял, конечно, за что. После того как единственный родственник рассказал, понял. И всё одно. Делал всё ради вас, ради государства, которым вы, побери вас Иные, повелевали, ради ваших детей! Отряды посылал Николаю, к Мирцелле охрану приставил, жалко, что эти идиоты не справились.
- И её ты тоже убил. И она на твоих руках. Ты её туда отправил! – Серсея сжала его горло ещё сильнее.
- Вот этого не отрицаю, - с трудом кивнул Единорог. - Но может быть, ты хотя бы поняла, что такое терять близких, сестрица. Хотя, конечно, ты этого не заслужила. Совершенно не заслужила. Мирцелла – тем паче. Я не знал, что всё обернётся так. И я не первый раз прошу у тебя прощения за то, что всё получилось так. Но это не отменяет того факта, что я и ради Андрея делал всё, что только можно. И продолжаю делать. Его охраняет человек, который никого не пропустит. У него муха мимо носа не проскочит. И Андрей, в отличие от вас, мне доверяет. Хотя он, держу пари, давным-давно уж всё знает и обо всём догадывается. Знает, что ты меня не любишь. Знает даже, за что не любишь. Но он так же, как и его отец, судит меня по тому, что я делаю для него, а не потому, что я просто родился на этот свет. В этом его отличие от вас. И я не меньше тебя не хочу, к твоему сведению, чтобы он завтра шёл в бой. Но ни у меня, ни у тебя нет другого выхода. Тем более его нет у него, дражайшая сестрица. К моему величайшему сожалению, у нас у всех нет иного выхода.
- Даже если я убью тебя сейчас, это уже не поможет. Как жалко, что я не сделала этого раньше. Как жалко! – она отпустила его, сидя спокойно.
- Жалко. Может, я хотя бы не увидел падения династии Баратеонов. Но, конечно, может, и не увижу. Может, завтра всё и обойдётся. Я на это искренне надеюсь. Даже надеюсь, что ты, подколодная змея, останешься жива. Потому что Андрею нужна мать. Потому что ты всё ещё номер один в нашем специальном отряде. И ещё потому, что я не слишком возражаю против существования родной сестры. Даже если эта сестра – самая отвратительная гадюка, что когда-либо рождалась на всём белом свете. Потому что я помню, что в своё время сказал Айдан. Мне одному. И никому больше. Он сказал то, что вам всем давным-давно следовало понять. И тебе, и нашему отцу.
- И что же? Что ты спасёшь этот мир? – Серсея отвечала с откровенной издёвкой.
- Да нет. Не я спасу. И даже если и я, не в этом дело, дражайшая сестрица. Он сказал очень просто. Что я в его глазах – последний дар нашему миру нашей матери, плоть её и кровь. Он сказал, что она любила меня более вас всех, потому что отдала за меня свою жизнь. И завещала любить меня более всего вам всем, потому что я её часть. Последнее, что осталось от неё. Последняя её частичка. Вот почему он так ко мне относился. Вот почему я в его глазах не был адским отродьем. Что же до тебя… - Хэлл цокнул и вздохнул. - У меня никогда не было матери, Серсея. Но если была на свете женщина, которую я любил, как мать, то это, конечно, ты, моя дорогая ненавидимая сестрёнка. Не моя вина, что мать оказалась мне мачехой, причём мачехой из детских сказок. Судьба, конечно, была ещё хуже, но я не на судьбу сейчас роптать решил. Я почему-то из всего младенчества помню один-единственный момент. Когда ты подошла к кровати и вцепилась мне в горло. А я, наивный маленький ребёнок, улыбался тебе. Мамой считал. О Семеро, каким же дураком я был! Теперь вот они, плоды моего детского отношения к вам. Получите их и распишитесь, дражайшая сестрица. А с меня довольно. Завтра я пойду воевать. За эту маленькую девочку, которую ты ненавидишь больше, чем меня, за вину меньшую, чем у меня. За вашу треклятую страну, в которой мне никогда не было ни привета, ничего иного. За всё на свете. Даже за тебя, моя дорогая сестрица. Я тебя ненавижу. А теперь – простите, королева-мать. Отправляйтесь в бездну… Простите, - он притворно закрыл рукой рот, будто произнёс что-то не то. -- В свою кровать. Завтра ранний подъём, и мне очень не хотелось бы, чтобы вы его пропустили. Нам с вами завтра уж точно воевать. Не знаю, к счастью или нет, но не друг с другом. Спокойной ночи.
И он, не слушая то, что говорила в его адрес Серсея, вышел из зала, направившись к покоям Изабель, дабы предупредить Логана и тех, кто стоял рядом с ним, чтобы меняли друг друга и хоть немного отсыпались перед трудным сражением.
Оставленная им сестра молчала, держа в руках так и не выпитый стакан вина. Она не раскаивалась в своей слепоте. Но этот разговор что-то в ней перевернул. В Хэлле ведь действительно было очень много от матери. Какая-то полудетская наивность, особенно в ранние годы. Кудрявые, слегка тёмные волосы. Маленький рост. С той лишь разницей, что Единорог и вовсе был карликом. Любовь к дорогим ему людям, как бы они к нему ни относились. Даже к ней. Ведь он произнёс «Я тебя ненавижу» совершенно неподобающим, странным, не подходившим для этого тоном. Везло же ей на братскую любовь!
А вот Хэллу на сестринскую не везло почему-то. И в первый раз в жизни она задумалась о том, правильно ли она поступала по отношению к нему. Может, он не заслужил той ненависти, того зла, что она ему причинила?
Она представила на его месте Андрея. Умри она при его родах? Начни его травить Николай? Чтобы тогда было? Кем бы тогда он вырос? Стал ли бы он тем ангелом, которым она так гордилась? Едва ли. Он стал бы таким же, как Хэлл. Радовалась ли бы она этому? А если бы ещё и Айдан на него ополчился? О, что бы было! А что бы было, если бы она не издевалась над Хэллом? Может, и он бы был похожим на Андрея? Может?
Она сидела и цедила вино, думая лишь об одном. Если они переживут завтрашний день, нужно будет поговорить с братом. Им о многом стоило друг с другом побеседовать. Как брату и сестре. В первый раз за всю жизнь.
***
Утро следующего дня.
Логан вышел из своего невероятно чуткого состояния дрёмы, когда в коридоре раздались чьи-то тихие шаги. Обсидиановые когти, выдвигаясь из своих подкожных чехлов, пронзили плоть с отчётливым скрежетом. Нос начал активно анализировать запахи вокруг на предмет незнакомых. Открылись глаза, осматривавшиеся вокруг. Ничего подозрительного обнаружено не было. Два охранника стояли рядом с ним, неся свою караульную службу. Это была кажется четвёртая или пятая смена. И он даже помнил, что засыпал ещё при них. Значит, пропустил уж точно мало. И новый визитёр – первый из всех, кто решался нарушить покой новобрачных. Прислушавшись к его шагам, Росомаха решил даже голову не поворачивать. Он опознал раздававшийся ритм. Это торопился его хозяин, Хэлл. Что ж, это было не столь уж и плохо. Особенно учитывая то, что бессмертный наймит давно собирался поговорить со своим нанимателем на предмет секретов друг от друга и того, что скрывала в себе Королевская Гавань. Высчитав точное время, когда Единорог будет проходить мимо него, Росомаха резко развернулся и прижал того к стене, выставляя другую руку с когтями, выдвинутыми на всю длину, назад.
- Что ты творишь? – зашипел Бес.
- Что я творю? Это ты что творишь, а? Я же просил тебя. Малейшая информация, малейший знак того, что кто-то из них рядом. И что я получил? Ничего. Я узнал о том, что мои братья рядом со мной, только когда их вот-вот не останется в живых. Более того, вы все утаили от меня, что знаете ещё как минимум одну мою сестру.
- Кого?
- То есть, хочешь сказать, что не знаешь? – готов был рассмеяться Логан.
- Кто она?
- Серсея, - раздался шёпот такой, чтобы стражники, загородившие вход к Изабель, не услышали.
- Что?
- Да, лорд Хэлл. Ваша сестра – мутант. Такой же мутант, как и я.
- Этого только не хватало.
- Я тебе больше скажу. Она один из самых могущественных мутантов, которые когда-либо рождались в Вестеросе. И это значит ещё одно. Самое важное. Твой племянник, её сын…
- Он тоже?
- Да. И мы до сих пор не знаем, какими силами он располагает. Учитывая то, что его мать – Серсея, а его отец, как ты рассказывал, неплохо с пожарами справлялся… Я даже представить не могу. Честно.
- Ладно. Раз уж мы решили обмениваться картами… Помнишь, мы вчера говорили о Фениксе?
- Да, помню.
- Так вот, Логан. Убери коготочки. Ты всё равно их выставишь сейчас. Феникс – это Джин Грей.
- Что?!
- Да. Даю тебе слово, я проведу тебя к ней сегодня. А теперь – дай пройти. Разведчики донесли, что силы Старка на подходе. Пора поднимать наших новобрачных, Логан.
- Не нужно, дядя. Мы уже готовы, - вышел из комнаты Андрей. Росомаха и Хэлл переглянулись, успев за доли секунды подумать об одном и том же. Но виду, конечно, не подали. – Ле…
- Изабель, мой император. Просто Изабель. Я вам, кажется, уже говорила это.
- Тебе. Я тебе, кажется, уже это говорил. Так вот, леди Изабель ненароком услышала ваш разговор, и мы решили, что не стоит тянуть время и что мы точно успеем одеться до того, как вы закончите. Как видите, мы не ошибались.
- В таком случае, пойдёмте, и побыстрее. Первый отряд уже строится и в скором времени будет готов к вашему благословению.
- Мы пойдём с ними, - вдруг произнёс император. – Мы будем биться с ними.
- Ваше Величество, ваша отвага достойна уважения, бесспорно, но уверены ли вы, что вам стоит рисковать собой в начале сражения?
- Величайшие полководцы шли впереди своих войск простыми солдатами. Хотя они-то уж точно не должны были рисковать своей головой. А я, дядя, полководец посредственный. А там я смогу принести гораздо больше пользы. Особенно, если буду одет в доспех простого воина. Ведите нас в оружейную, дядя. А мои доспехи отдайте кому-нибудь другому.
- Что ж, вы император, Ваше Величество. Ваша супруга?..
- Я пойду с ним и буду охранять его ценой своей жизни. Это мой долг, лорд Хэлл, как его супруги. Я не хочу повторения Данмура.
- Ваше поведение, леди Изабель, достойно уважения, вне всяких сомнений. Но я не имею права рисковать вами обоими. Если в один момент стрелы поразят вас обоих… Вообразите, что только начнётся здесь. Только подумайте, что будет с войсками, защищающими Гавань. Они сдадут её без вас. Поэтому туда пойдёт только один, и одновременно там сможет находиться только один. Я Мастер над Оружием. Я имею право приказывать вам сделать это. Вам ясно это, Ваши Величества?
- Но как же мы тогда сможем защитить друг друга, дядя?
- Вам поможет Логан. Он будет находиться там постоянно.
- Будь по-твоему, дядя. Ты знаешь, как это устроено, в конце концов. Я не хочу вмешиваться. Я только предложил, - Хэлл уголками губ позволил себе улыбнуться. Племянник, конечно, был охвачен юношеским максимализмом, ему хотелось сражаться ради своей прекрасной дамы, ему хотелось идти на войну, которую он в глаза не видел. Но своих самых лучших качеств, он, конечно же, не потерял. В том числе не потерял поразительной кротости и разумности – отнюдь не по годам. Он умел рассуждать трезво, без малейшего проявления эмоций тогда, когда все взрослые вокруг этим самым эмоциям поддавались. Если бы война была года хотя бы на три позже, он стал бы прекрасным главнокомандующим. Но, увы, был ещё молод и своим разумом, сколь бы тот ни был велик для тринадцатилетнего, ещё не дошёл до этого. Приходилось руководить осадой Хэллу. И первым, самым главным, что он успел сделать, было разлучение сына с матерью. Чудовищное преступление, казалось бы. Но Единорог знал, на что он шёл. Серсея могла принести гораздо больше пользы в разгневанном состоянии, отягощённом ещё и чувством неизвестности, нежели своей чрезмерной заботой, которая уже сгубила Николая и могла сгубить не только Андрея, но и всё их войско. Если бы ей вздумалось спрятать молодого императора, последствия могли бы стать неисправимыми. Но она уже не успела это сделать. Хэлл её опередил. В их вечном соперничестве очередной ход остался за ним. Осталось только провести Андрея в оружейную, дать доспех простого солдата и вывести на стену. Там сестра уже ничего не смогла бы сделать.
- Тогда пошли. И быстрее, Ваши Величества – Зима не будет ждать, пока вы к ней подготовитесь!
Перемещались они быстро, маленьким подобием боевой коробки. По бокам шли два молодых стражника, прежде стоявшие у дверей, и недоумённо переглядывались друг с другом. На них и без того слишком много вывалилось сегодня. Сначала это полупокушение на Хэлла, потом вышедшие внезапно Изабель с Андреем, потом жаркая дискуссия. И вот теперь их, засыпавших на ходу, отстоявших пару часов и честно заслуживших свой отдых, заставляли идти куда-то. И ещё и битва вот-вот должна была начаться. Тихая и мирная жизнь была безнадёжно испорчена.
Сзади, оглядываясь по сторонам, принюхиваясь, прислушиваясь и приглядываясь, шёл Росомаха. Спереди, с маленьким клинком наперевес, вёл вперёд всю процессию Хэлл. В центре, держась за руки, в постоянном напряжении, чуть ли не бежали Изабель и Андрей. Они шли так по коридорам и лестницам, ни на секунду не изменяя строя, пока, наконец, не спустились в оружейную. Вокруг уже была самая настоящая суматоха: Минас-Тирит готовился к своей последней осаде. Солдаты, сшибая всё на своём пути, мчались из казарм на стены, офицеры оглушали своими криками, подгоняя их. Благо, что в оружейной уже практически ничего не оставалось, кроме специально заготовленных доспехов для королевской четы. На входе процессию встретил заикающийся юнец:
- Лорд Хэлл, мы пытались, но… Но она…
- Леди Серсея? – спросил Логан.
- Да, милорд, леди Серсея.
- За что же мне всё это, - тихо проговорил Баратеон. – Дайте же дорогу!
Открыв дверь, он обнаружил странную картину. Его сестра, змея-интриганка, которая всеми силами ранее стремилась не допустить, чтобы хоть один клинок появился рядом с её семьёй, с её детьми, одевалась в доспех. Необычный доспех, надо заметить. Это был боевой доспех королевы, который она в своё время велела изготовить для себя по какой-то забытой технологии. Деньги девать было некуда тогда, а Роберт ещё любил свою жену.
Росомаха потерял дар речи. Он узнал эту расцветку. Белые латы, чёрные полосы от плеч до пояса. Белый же шлем с У-образным вырезом. И всё – из тяжёлого железа. Такой доспех с трудом порой поднимало несколько человек. Точно такой доспех был у Магнито в последние годы его жизни. Выходит, Серсея прекрасно знала про мутантов и про их борьбу. Даже знала, чьей правопреемницей является, и прекрасно, видимо, предшественника изучила.
Хэлл же только сейчас понял, как его не слишком крупной по габаритам сестре удавалось в своё время справлять с этой махиной. Для неё ведь это было не тяжелее, чем поднять детскую игрушку. Или крошку со стола. И так же легко отвести от себя любую стрелу или меч. Щелчком пальца. Странно, что она раньше этого не показывала. Теперь, когда пришёл последний бой, решилась, наконец? Или она здесь только ради того, чтобы запереться со всеми ними и изолировать своего сына от битвы? Это был вопрос, которым Единорог задался вдруг. И слишком поздно. Серсея, закончив облачение, обернулась к ним.
- А, вы уже здесь. Доброе утро, лорд Хэлл, лорд Логан, Ваши Величества. Вы сюда, полагаю, за оружием пришли? Так берите – я вам не мешаю, - она говорила на удивление спокойно.
- Мама? Мама, зачем ты?..
- Сынок, я должна. Ты решил идти туда, идти на стену, ты решил биться. Я не хочу думать о том, что ты идёшь туда с готовностью… - голос её задрожал на мгновение. – Идёшь туда. Но я ничего с этим поделать не могу. Ты выбрал. Но ты император. И мой святой долг, как твоей подданной, защищать тебя и твою жену. Лорд Хэлл, полагаю, уже объяснил тебе, почему вы не можете биться бок о бок постоянно. Потому что он не вправе рисковать вами обоими. А вот нами… Нами, или мной и Её Величеством, он рисковать вполне может. Мной и Её Величеством – тем более. Ты единственный из нас, кто важен нашим солдатам, кто важен всему нашему миру, Андрей. Вот и всё. К тому же, насколько я знаю лорда Хэлла, он не собирается облачать тебя в императорский доспех. Я же правильно понимаю, лорд Хэлл?
- Да, леди Серсея. Вы абсолютно правы.
- Вот видишь. Исходя из этого же, я полагаю, что и леди Изабель не имеет смысла облачаться в доспех императрицы. Оставьте это мне.
- Мама, ты не должна. Ты не можешь. Если ты пойдёшь туда… Мама, не надо, прошу!
- Нет, сынок. Я пойду, - она взяла своими, облачёнными в латные перчатки, руками, его ставшие вдруг такими маленькими, хотя он был не намного меньше её, ладони. – Потому что я не собираюсь прятаться в башне, пока мой сын или его жена, которую, как я полагаю, - она бросила на Изабель испепеляющий взгляд, заставив ту невольно поёжиться, - он искренно любит, бьются. Нет уж. Довольно я сидела. Хватит с меня. Пора выйти из тени. К тому же… я не могу отпустить тебя. Я никак не могу этого сделать. И у нас с тобой два варианта. Первый – мы оба сидим здесь, чего бы мне, конечно, очень хотелось, но, во-первых, те, кто стоит там и готовится к бою, нас не поймут, во-вторых, леди Изабель пойдёт на стену точно, а ты точно пойдёшь за ней. Второй – мы оба идём туда.
- Значит, мы идём туда.
- Ну, вот и отлично, - улыбнулась в прорезь шлема Серсея, смахивая слезу с глаза сына металлической защитой пальца, приподнимая другой рукой его подбородок и смотря прямо в глаза. – А теперь давайте поторапливаться. Старки не ждут.
***
Под стеной стояло около восьми тысяч человек. Все и каждый – в белых рубашках поверх доспеха. Все и каждый о чём-то думали. С кем-то мысленно прощались, кому-то мысленно передавали последний привет, кому-то про себя молились. За себя, за Минас-Тирит и за всё на свете. Они были на последнем рубеже, хранившим династию Баратеонов. На первом из трёх уровней стоявшей на возвышенности столицы некогда единых Семи Королевств. Огромная, пятидесятиметровая стена называлась стеной Мария. Она защищала постоянно расширявшийся городской подол, которому лет через сто должно было уже стать здесь тесно, и он должен был, наконец, выйти за её пределы. Должен был, если бы не случилось войны. Теперь здесь оставалось не так уж и много людей, а вскоре должно было остаться ещё меньше. Ведь восемь тысяч человек, которые, по задумке, должны были составить разведывательный отряд, были всей доступной Баратеонам армией, о чём начальник гарнизона с прискорбием сообщил Хэллу. Тот, тихо выругавшись, запрыгнул при помощи Логана на своего коня и прокричал, что было сил, усилив свой голос магически:
- Армия Баратеонов, становись! Внимание и повиновение! Ра-ав-няйсь! Смир-рна! Солдаты! Ваш император и ваша императрица стоят сейчас рядом с вами. Вы можете не видеть их, но они здесь. Они с вами. Они пойдут в бой с вами заодно. А говорить вам буду я. Я буду говорить, что за нами, на востоке, восходит солнце. Солнце нашей борьбы. Солнце нашей праведной борьбы. За Новую Семёрку. За нашу благословенную родину, за Семь Королевств. За нашу столицу, величайший город Вестероса и Эссоса, за Минас-Тирит! За наших императора и императрицу, за династию Баратеонов, да дадут им семеро долгие лета правления. За весь этот мир, ибо нам противостоит самая страшная угроза из всех. И если вы думаете, что это те жалкие князьки, что окружили нас со всех сторон – о нет! Это не страшные, огнедышащие ящеры, которых на нас ведёт заморская царица. Нет! Это даже не орды одичалых. Это Белые Ходоки, это Иные. Это те, с кем нам предстоит биться и сражаться вместе с теми, кто пришёл сюда сражаться против нас. Когда мы одолеем тех, кто пришёл к нам с мечом. Тех, кто от нашего меча погибнет. Через несколько минут вы выйдете за эту стену, за стену Мария, за ваш последний щит. И вы оставите позади смерть. Вы оставите позади страх. Боль. Страдание. За этой стеной вас будет ждать бессмертие. Вечная слава. Вечный пир. За этими стенами вас ждёт сама вечность, как бы ни закончился этот день. За этими стенами вас ждёт и Тьма. Так бейте же эту Тьму нещадно, ибо Свет – за вами. Свет – за вас. Так понесём же этот свет на себе. На своих копьях. На своих мечах. Понесём же его своими стрелами, как несли наши далёкие деды и прадеды. И если суждено – ляжем под ним костьми, но не сдадимся. Мы вернёмся сюда со щитом или на щите, но о нас будут петь барды, о нас будут слагать легенды. Мы идём туда, отринув всё. Мы идём биться. Мы идём умирать. Мы идём жить. Мы идём убивать наших врагов, мы идём защищать наших жён и дочерей. Так хотят Семеро! Вперёд, воины Света, вперёд! И пусть они услышат наш клич. Пусть поймут, с кем имеют дело! Армия Баратеонов – уррагх!
- Урра-а…! – раздался крик, и всё войско двинулось за поехавшим в сторону открывшихся ворот Хэллом. Начиналась Последняя Битва, Битва Всех Битв, Битва Шести Воинств Вестероса и Эссоса.
***
Старки на место боя ещё только прибыли, только закончили марш-манёвр. И Робб, несмотря на весь его не маленький полководческий талант, не предугадал того, что должно было произойти в дальнейшем. Трудно было его в этом обвинять. Кто же полагал, что горстка солдат, которая должна была засесть в крепости, ощетинившись стрелами, могла выйти в самоубийственную атаку. Но это было сделано. И сделано в весьма и весьма удачный, надо заметить, момент. Как раз тогда, когда из-за высот, скрывавших берег Узкого моря и гавань, из-за последнего рубежа обороны, стены Шина, показалось солнце и слепяще ударило солдатам Старков в лица, закрыв на некоторое время открывавшиеся ворота, обеспечив значительное усиление фактора внезапности. Когда только было начавшие готовиться к осаде войска, наконец, прозрели, их глазам открылась странная, не сказать, страшная картина. На них с боевым кличем неслось восьмитысячное воинство Баратеонов, рассредоточившееся в целую стену копий. В панике командующие отдавали приказ построиться. Но, увы, Король Севера в своей самонадеянности совершил непростительный просчёт: подвёл армию слишком близко к стенам, отняв время у неё же. В хаотический строй воинства Старков врезалась сначала конница, а затем и пехота. С дальней дистанции его накрыло стрелами. Стрелами, которые словно по мановению чей-то руки почему-то поражали в сумятице и неразберихе только солдат осаждавших, но не осаждаемых. Хэлл, с трудом, но всё же следивший за Серсеей, заметил, что та сражалась, как любой обычный воин, с мечом Баратеонов в руке, на удивление легко им орудуя. Рядом сверкал меч Таргариенов, первой правящей династии. Сверкал с куда меньшей лёгкостью: им орудовала императрица. А где-то далеко, на стене Мария, молодой оруженосец подносил колчаны со стрелами, один за другим. Шлем его полностью закрывал лицо, оставляя лишь прорези для глаз. Это был Андрей. Мать и жена заставили его остаться на стене в первую атаку, разрешив присоединиться сразу же по возвращении одной из них.
Войска Старков сражались стойко, хотя и быстро редели. Внезапная атака, помноженная на значительные преимущества позиции осаждаемых, сыграли свою роль. Троекратное преимущество начало сокращаться с огромной скоростью. Король Севера хотел было прибегнуть к помощи стрелков, но это оказалось бесполезным. Как ему показалось, какой-то сильный колдун мешал это сделать, будто наводя порчу на его войска. Хэллу с Логаном от смеха помогало удерживаться только огромное напряжение, которое они испытывали в битве. Они всё прекрасно знали. Как знали и то, почему две отважные женщины, сражавшиеся посреди мужчин, легче всех остальных управлялись со своим оружием. Да, меч Изабель порой значительно тяжелел, но только потому, что стрела, летевшая в неё или в её напарницу, попадала почему-то в того, кто сражался с ними – видимо, в эти моменты Серсея вынужденно перенаправляла часть своих сил для отражения атаки . Императрица-мать, давно убедившаяся в том, что Изабель её сына почти полюбила и явно не собиралась пользоваться им, равно как и окончательно отдалять от матери, а также в том, что Андрей совершенно искренно отвечал Тирелл тем же самым, приняла решение императрицу защищать всеми доступными ей средствами. В том числе – и своей мутацией, которую Серсея направила на благое дело едва ли не в первый раз за всю свою жизнь. И успех был ошеломительным. Очень скоро не осталось и следа от двукратного преимущества. Войско Баратеонов воспрянуло духом, как не сделало этого сразу же после речи Хэлла. Солдаты поверили, что могут врага бить и могут его побеждать. Несколько отрядов пробилось к осадным орудиям и сожгло их.
Но стражники на стене Мария уже видели, что радость была преждевременной. С юга на равнину перед Минас-Тиритом входило ещё одно воинство. Воинство Юга. Дорнийцы. Появление их было незаметно и скрыто тем же самым солнцем, которое теперь било в глаза одновременно всем соперникам. Они, видимо, предупреждённые гонцами, которых отправил Старк, уже успели построиться в боевой порядок и вот-вот готовы были обрушиться на сражавшихся защитников Минас-Тирита. Это сильно обеспокоило стоявшего на стене Андрея, хотя виду тот не подавал. Маскировался он достаточно хорошо. Вот только не знал он другого. Те, кто стоял рядом с ним, те, кому он подносил стрелы, были осведомлены о том, кто им прислуживал. Это были Блинк и Кристофер, мутанты из специального отряда, ожидавшие своего вступления в бой. Они были последней надеждой войск, ворота за которыми были заперты, а замок и все цепи, отвечавшие за открытие, - разрушены. Но их время ещё не пришло. Они выжидали, когда Дорн, наконец, ударит в тыл силам Баратеонов, чтобы в срочном порядке эвакуировать тех с поля боя за несколько секунд до атаки. Те могли даже и не догадываться, но с появлением портала, который должна была открыть Блинк, их немедленно должны были эвакуировать по личному приказу Хэлла. Таков был уговор. Но командующий вдруг, совершенно внезапно, почувствовал в своей голове мальчишеский голос:
- Дядя! Уходите оттуда! К вам идёт ещё одна армия!
- Андрей, ты?
- Я, дядя!
- Сиди тихо на стенах. Слышишь, сиди там тихо, подноси оружие или что ты там делаешь. Спасибо, что предупредил, но больше так не делай, хорошо?
- Хорошо, конечно.
- Вот и молодец, - подумал про себя Хэлл, но обнаружил, что его уже никто не слышал: племянник оперативнейшим образом контакт разорвал, прекрасно понимая, что дальнейший разговор будет только делу мешать. К тому же у него в голове происходила самая настоящая война, не меньше по масштабам той, что была вне его головы. В огромной ментальной тюрьме, которую она собой представляла, таился не один мутант, а целый Легион. Здесь были и телепортирующие сами себя, прыгавшие с одного яруса на другой, мгновенно исчезая из рук Андрея, который пытался ловить их и вернуть в клетку. Здесь были и те, кто способен был перемещать других. Здесь томился предыдущий повелитель Металла, Магнус. Туда-сюда скакал сумасшедший бессмертный наёмник, обладавший огромным потенциалом регенерации, но вдруг решивший, что он тот самый диковинный зверь, которого дорнийцы называли странно: «Я-тебя-не-понимаю». В голову Андрея, носившегося за всей этой компанией, постоянно пытался пробиться менталокинетик, Мейстер Икс, или же его странная вариация, с чего-то решившая поселиться у парня в мозгах и в открытую на них паразитировать. С телепатической напастью, впрочем, этой ночью во сне Андрей справился, пусть и прилично вымотавшись, но подчинив себе и запихнув в клетку. Благодаря ей он стал способен устанавливать контакт на расстоянии, чем и воспользовался для предупреждения Хэлла. С утра, проснувшись, под контроль поставил Большого Уха. Это мышеподобное существо, требовавшее обращаться к себе не иначе, как Кондрат, предсказуемо наделил его суперслухом, благодаря которому Андрей с женой и вышли из спальни, стоило Хэллу с Логаном закончить разговор, услышав Единорога и Росомаху минут за десять до того. В данный же момент Андрей гонялся за телепортаторами, пытаясь схватить хоть одного, хоть самого маленького. Но, увы, безуспешно. Приходилось ещё концентрироваться на подношении патронов Кристоферу и Блинк. По ходу этого действа он успел раскусить и их обоих. Но говорить не стал. Он и без того вмешался в план действий. А этого делать, разумеется, не следовало.
Минуты, в течение которых с огромной скоростью дорнийская кавалерия, поднимая пыль, проносилась по равнине, тянулись медленно. Андрей концентрировался на мыслях дяди, следя за тем, чтобы Блинк не опоздала. Но Хэлл был спокоен, крича всем вокруг, чтобы продолжали биться со Старками, не обращая внимания на приближавшуюся к ним лавину. Войско, подчиняясь ему, вполне закономерно свирепело, наседая на силы Короля Севера со всё большей силой. Робб вот-вот был бы вынужден ввести в бой последние резервы, если бы не войска Юга, которые его армия также успела заметить, воспрянув при этом духом и, наконец, начиная давать отпор. Силы к этому моменту практически сравнялись. Семь тысяч воинов Баратеонов дрались с одиннадцатью тысячами солдат Старка. Но пятнадцатитысячное, готовое к бою, войско дорнийцев значительно изменило расклад. Защитников столицы начинали понемногу теснить. И вот-вот должны были разбить. Андрей прочитал в мыслях дяди, что пора бы появиться пространственному окну. Но не успел он довести это до Блинк, как Кристофер произнёс:
- Давай!
И она лёгким движением рук открыла портал прямо за спинами солдат Баратеонов. Те быстро начали исчезать в нём, оставляя воинство Дорна, что называется, с носом. Нет, южане, конечно, здорово помяли их первые ряды, но, в общем и целом, не нанесли того катастрофического урона, который могли бы. Попытки их двинуться вслед за последним оплотом Минас-Тирита также не возымели должного эффекта. Их атаковали сквозь искажение в пространстве стрелами через множество окон, которое Блинк открывала то тут, то там. А около основного портала исправно дежурили несколько сотен уже вернувшихся из-за стен воинов, толком не понимавших, что происходит, но тягу и силу к сражению от неожиданности не потерявших. Им был отдан приказ сдерживать дорнийцев, которые пытались прорваться вслед за армией Баратеонов. Начиналась позиционная война.
На стены взбирались верховные главнокомандующие. Впереди всех буквально бежала в своём костюме Серсея. Изабель, шедшая позади неё, такой прыти поражалась. Да и тем, что и её доспех оказывался как-то подозрительно легче, да и закованный в императорские латы Хэлл передвигался слишком быстро. Лишь Логан, одетый в лёгкую боевую кольчугу, пронзённую множеством выпадавших постепенно стрел, казалось, имел естественную скорость передвижения.
Андрей, следивший за лестницей, едва заприметив мать, бросился ей навстречу, едва не свалив с ног.
- Мама!
- Тихо, Андрей, тихо. Всё в порядке. Мы с твоей женой живы и здоровы, - приподняв его на руках, тяжело дыша, ответила ему Серсея. Подержав его недолгое время, села на пол, задыхаясь. Логан без особой радости для себя подметил, что не всё было так гладко с королевой, как она хотела порой показать. Напряжение битвы сказывалось на ней. Похожие симптомы он видел и у Магнито в своё время. И это его никоим образом не радовало. Юный император же находился уже в объятиях Изабель, на радостях поцеловавшей его в губы и с удивлением не обнаружившей, что на неё смотрят, как на врага народа, два светло-голубых глаза. Следом он телепатически связался с Хэллом, поинтересовавшись, всё ли у того в порядке. Получив положительный ответ, успокоился и сел на пол рядом с матерью и женой.
На стене, тем временем, начиналась бойня. Стрелки с лёгкостью справлялись с воинами врага. Но тут Дорн ввёл своё секретное оружие: колдунов. Порталы начали открываться и в обратном направлении, и обрушивалось оружие уже Севера и Юга, а не Минас-Тирита. Когда главнокомандующие это заметили, Логан побежал к Блинк, дабы прикрыть её, если что.
Он не успел.
- А, Лог… - она только и успела, что произнести первый слог своего имени, пронзённая копьём вышедшего из открытого портала воина. Рана была нетяжёлой, но девушка скривилась от боли.
- Бенджи, сюда, живо! – закричал Росомаха.
- Бенджи не поможет. Ни один целитель не поможет, - усмехнулся пришедший. Он был одет в типичный дорнийский жёлтый маскхалат. На вид ему было лет тридцать пять, он был сантиметров на двадцать выше Логана, но не столь коренастым. Его звали Оберин Мартелл. – Против моего копья ничего не поможет. Моё копьё несёт смерть и возмездие всем Баратеонам!
- Не дождётесь. Бенджи, какие черти тебя там носят?
- Не зови. Он ничего не сделает против моего смертельного яда.
- Посмотрим.
- И ты тоже. Готовься к бою и к своей смерти, собачка!
«Сникт», - вдруг раздалось в ушах у Оберина. Звук металла, пронзающего плоть с огромной скоростью, да не обычного металла, а вулканического стекла. Обсидиана. Он замешкался, и это позволило Логану нанести первый удар, едва не сломавший копьё. Застигнутый врасплох, Мартелл был вынужден обороняться против Росомахи, бившегося со звериной силой. Отбивался он с большим трудом – скорее, плясал вокруг Логана. Вот только не понимал, что для него это была пляска смерти. Росомаха зажимал его в угол. Медленно, но верно.
Вдруг сзади открылся ещё один портал, и мутанта пронзил клинок. Кашляя, он упал на стену.
- Ой, какая неожиданность, надо же. Убили, - рассмеялась, пиная его ногою в живот и переворачивая, произнесла появившаяся женщина. Рядом раздался смех трёх её приспешниц. – Счастливо подохнуть. Пойдём, мой принц. А ты умирай здесь, - она хотела было поставить ногу на грудь Росомахе, но тот, схватив её, резко дёрнул вниз. Эллария, жена Оберина, упала. Да так упала, что больше не встала: сердце её было пронзено когтями Логана. Отплёвываясь кровью, он бросился на ближайшую к нему «Песчаную змею» и, занеся коготь, распорол её тело от сердца до живота, выкупавшись в брызнувшей крови. Резко развернулся, оказавшись лицом к лицу с Оберином.
- Ты… От такого не выживают…
- Выживают, да ещё как, поверь мне, – всадил Мартеллу один из когтей в шею и перерезал трахею Росомаха. Убрав оружие под кожу, ударил ногой, сбросив со стены. Почувствовал сзади ещё один удар. Одна из «змей» пошла на этот шаг от отчаяния и гнева за убитую хозяйку. Это не помогло.
- Вот же настырные, а. Честное слово, как же вы мне надоели, - выдернув сначала рукоять из рук нападавшей, а затем клинок - из своего тела, спокойно проговорил Логан. – Прости, девочка, но это так не работает, - он нанёс точный удар в сердце. Затем подошёл к последней из атаковавших, до того сидевшей у тела Элларии и плакавшей, а теперь кинувшейся на него. Попала она, правда, также не в него, а на когти. Как и прошлые, удар был смертельным.
Спрятав когти, Росомаха подошёл к Блинк:
- Девочка, ты как? Ты живая? Кто тебя так? Ты видела, кто открывает порталы...
- Там… Я… - она в последний раз щёлкнула пальцами, открывая окно, в которое ринулся Логан. К девушке подбежал Кристофер в сопровождении трёх охранников. Он только вернулся из лазарета.
- Кларисса! Кларисса, нет! Прошу тебя, не покидай меня! – золотистые струи из его рук устремились к ней. Бесполезно: пространственное окно закрылось, ибо она не могла его поддерживать. – Так. Помогите мне отнести её. Ясно?
- Так точно!
Пятеро скрылись со стены. Взошедшие на неё главнокомандующие обнаружили несколько трупов и отсутствовавшего Логана.
- Куда он запропастился, когда он так нужен? – гневно выпалил Хэлл.
- Он там, - указал на стан врага Андрей. – Он прорывается к их верховному магу. Тот пытается отбиться от него… Электрический разряд. Огненным шаром поджарил своего же… Замедлил. Пытается себе подчинить…
- Что? Ну всё, нам конец.
- Нет, дядя. Я контролирую его. Он продолжает прорываться… Он прорвался! Дядя, он убил мага! Он убил его! Нам больше ничего не грозит. Но там воинов пятьдесят. Они бьют его, они связывают его…
В голове Андрея творилась чудовищная суматоха. Он, что было сил, гнался за очередным телепортатором, по силам весьма сходным с Блинк. Он падал, бился о пол, расталкивал других мутантов, попадавшихся на его пути, но постепенно догонял свою цель.
Помощь пришла, откуда не ждали: Большой Ух, мимо стенки которого пробегали двое, телепортатора схватил и стукнул о решётку клетки.
- Нечего будить мирных Кондратов своим топотом. Забирай его, хозяин, он мне надоел.
- Спасибо.
- Ничего не стоит. Да не шуми хоть ты, хозяин!
- Не переживай, не буду! – громыхнув второпях замком, произнёс Андрей.
И тут же открыл портал уже вне своей головы. Росомаха, заметивший его, что было сил рванул в него. Связанный по рукам и ногам, он еле успел прыгнуть в пространственное окно, когда император закрыл его от решивших воспользоваться коротким путём в крепость дорнийских воинов. Всё ещё откашливавшийся Логан произнёс, сплёвывая кровь:
- Спасибо, Ваше Величество.
- Не стоит. Вы спасли нас от этих атак. И от этих… - обвёл Андрей руками дорнийцев.
- Это мой долг, Ваше Величество. Мой долг служить вам.
- Андрей… давно это у тебя? – спросила Серсея.
- С рожденья, мама.
- Почему ты мне ничего не говорил?
- Я… Говорить было нечего. Никто из них не подчинялся мне. Я был слишком слаб. А теперь я стал сильным. Теперь я могу их контролировать.
- Как интересно. Сражения с самим собой ради получения своих же собственных способностей? Лорд Андрей, сколько же их у вас? – поинтересовался Росомаха.
- Легион.
Затянувшееся на несколько секунд молчание было прервано запыхавшимся начальником гарнизона:
- Ваше Величество! Наши разведчики… Они обнаружили драконов!
- Ну чтоб тебя, - процедил Хэлл. – Отведите все войска за стену Роза, да поживее! Мирных жителей эвакуировать за стену Шина! Всех! До единого!
- Есть, лорд Хэлл!
- Логан! Заканчивай отдыхать уже. Тебя ждёт знакомая. Пошли за мной.
- Слушаюсь и повинуюсь, - разрезая когтями путы на ногах, ответил Росомаха.
- Ваши Величества, идите за нами. Все трое, побыстрее!