Автор: Djulian-of-Amberus
Фэндом: Might and Magic: Heroes V
Размер: мини(около 2 тысяч слов)
Рейтинг: PG
Жанр: гет, романс, флафф
Персонажи: ОМП(рогатый демон)/ОЖП(фурия)
Предупреждение: где-то там была кровушка, и вообще, это флафф двухлетней давности. Приторно весьма и несовершенно.
От автора: Текст писался Фандомную Битву, а попал на конкурс в группе "Таверна "World of Might and Magic"". Судьба у него тяжёлая, да. Читать можно, но тем, кто любит жестокие сюжетные конфликты - лучше обходить его стороной: их здесь нет.
читать дальшеСанитары войны – люди, чей страх за свою жизнь уже давно канул в небытие. Санитары войны – люди, чей инстинкт самосохранения атрофировался ещё в то время, когда они выбрали свою профессию. Санитары войны – люди, которые спасают жизни и своих, и чужих солдат. Для них не существует этой разницы. Санитары войны – люди, которые делают только одно различие: раненый – здоровый. Под огнём с обеих враждующих сторон они, пригнувшись, ищут пострадавших и оттаскивают в лазареты. Санитары войны – люди, страдающие за свою добродетель. За спасение тех, кто воюет по ту сторону баррикад, они в лучшем случае получат выговор. В худшем их ожидает военно-полевой суд, приговор которого за пособничество врагу звучит просто и кратко – смертная казнь. И, тем не менее, они продолжают заниматься своим ремеслом – невзирая на страх перед смертью и судом. Потому что не могут смотреть, как умирает живое существо. Им противно видеть это. Санитары войны не могут смотреть на умирающих – потому что на войне умирают молодые.
Гесед Год`им как раз была из таких – истинная сестра милосердия. Её личное дело «пестрело» выговорами за спасение умирающих демонов. Она и сама была бы не спасать их, но вот только, кроме неё, это делать было некому. Другие либо боялись приговора «тройки», либо и вовсе разделяли чувства большинства: хороший демон – мёртвый демон. Первых тёмная эльфийка могла понять – она и сама старалась всячески скрыть хаотических пациентов, но при разговоре со вторыми единственной эмоцией, которую она испытывала, было искреннее недоумение . Она не могла допустить даже мысли о том, чтобы делить раненых на «своих» и «чужих». Единственный признак, по которому она разграничивала их, - тип ранения.
Огромное количество выговоров не останавливало эльфийку, и она вот уже вторую войну Кровавой Луны спасала жизни врагам. Она дважды дошла до Ур-Гиенны, столицы Кха-Белеха. И второй раз оттаскивала с поля сражения солдата войск Хаоса.
Во время пятого затмения, впрочем, ей пришлось оставить «пациента» - сначала выяснилось, что перестало хватать лекарей даже на войска Порядка, а затем началось стихийное отступление. Гесед до сих пор не могла вспомнить, как уцелела в той мясорубке, которую устроили солдаты Кха-Белеха.
Но сейчас всё было с точностью да наоборот – объединённые армии Асхана громили Властелина Демонов. Уже была разрушена Цитадель Биары, прорвана Огненная Преграда, и Ур-Гиенна осталась беззащитной. Последняя попытка контратаки на фланге Раилага – прыжки старших демонов с их огненными собратьями на спинах. Тактика сомнительная – от взрывов, конечно, войска эльфов слепли и гибли, но вместе с ними гибли и старшие демоны, а огненные оставались беззащитными. Они были уже не в силах прорваться обратно – под защиту крепости.
К тому же, через пару десятков взрывов было найдено противодействие – ассасины из своих арбалетов сбивали огненных демонов с их «транспортных средств», и те отлетали обратно в крепость. Старших же добивали бестии, как только те приземлялись.
Раненых в этот раз было мало, поэтому Год`им позволила себе выполнять обязанность, характерную не для своего клана, но для всех фурий – обязанность воевать. Сегодня она убила больше врагов, чем за всю свою жизнь. Потому что в этот раз убивать было можно – учитывая то, что именно клан демонопоклонников Суровые сердца перебил огромное количество фурий клана Забытого пути. И час мести наконец-то пришёл. Противники один за другим падали от её руки, пока не случилось весьма забавное происшествие: арбалетный болт, пущенный одним из ассасинов, убил не огненного демона, а «прыгуна». Труп продолжил путь по инерции, и воин достиг своей цели – рядов тёмных эльфов. Те тем временем уже шли в атаку, и целительницы остались на позициях одни – даже вождь кланов Игг-Шайла направился в Цитадель.
Гесед спокойно стояла, как вдруг рядом с ней упали два тела демонов. Первый из них уже был трупом, второй оставался жив, но от жёсткого приземления, по-видимому, потерял сознание. Женщина подошла, пощупала пульс.
- Гесед, ты опять за своё?
- Как видишь. Ничего не могу с собой поделать. Ладно, девочки, пойду оттащу его к себе в палатку.
Огненный демон, вопреки предположениям Гесед, получил серьёзные раны – кости конечностей были сломаны в нескольких местах, скорее всего, серьёзно повреждены внутренние органы. Похоже, он даже не успел почувствовать болевой шок. Состояние было критическим. Не улучшал ситуацию и болт, пробивший плечо, – судя по всему, старшего демона он «прошил» насквозь. Либо, что тоже было вероятно, в огненного попала стрела другого ассасина. Именно его нужно было удалить в первую очередь – если во время манипуляций с телом она его случайно заденет, то он может перебить капилляр – и тогда и без того большие кровопотери убьют хаосита. Причём это может случиться в любой момент – поэтому это лучше сделать сейчас, сконцентрировав внимание на этой ране: даже если кровеносный сосуд будет повреждён, Год`им сразу наложит заклинание лечения.
Пока же плечо находилось под действием «Заморозки», выполнявшей одновременно функции обезболивания и обездвиживания. Фурия очистила хирургические инструменты в спирте, намочила жидкостью тряпку и, прижав её к ране, начала потихоньку вытаскивать арбалетную стрелу . Операция длилась несколько минут, периодически Гесед останавливалась, чтобы успокоиться и случайно не задеть болт. Сотни секунд для неё длились, как сотни минут. Наконец, рана была освобождена. Год`им взяла склянку с лечебным зельем. Там осталось очень мало содержимого. То же самое - с остальными сосудами. Эльфийке пришлось слить всё в одну ёмкость для облегчения дозировки. Прежде всего необходимо было залечить самую крупную рану в простреленном плече. Та начала медленно затягиваться: маленькое количество зелья действовало не так эффективно, к тому же различные его составы конфликтовали друг с другом.
Второй и последней действительно опасной раной оказались четыре сломанных ребра. Хуже всего для Гесед было то, что быстро их можно было «вправить» только с помощью применения одного из сильнейших восстановительных заклинаний – «мгновенного лечения». Её магической энергии могло хватить только на одно применение, поэтому грудную клетку нужно было зафиксировать. Бинтов уже практически не осталось, и снова значительная часть ушла на демона. Год`им проверила пульс. Сердце билось, но очень медленно: не более двадцати ударов в минуту. «Странно. Он что, в спячку впал?» - пронеслось в голове у целительницы. Выпив две маленьких колбы с зельем маны, эльфийка, стараясь не растерять магическую энергию, прочитала «мгновенное лечение» и направила его на рёбра пациента.
Вместе с тем послышались звуки разрушаемых стен: армия победителей входила в Ур-Гиенну. «Наконец-то. Победа», - произнесла фурия и тут же упала: слишком много магических сил было потрачено.
***
Конкред открыл глаза. Вопреки его ожиданиям, он очнулся не под лапой у Ургаша, а в палатке целительницы. «Странно. Нас разбили в пух и прах, а меня всё же кто-то подобрал. Что же это за услужливый бесёнок такой попался?».
Снаружи послышался смех, крик, гам. «Женский батальон? Похоже, войска Игг-Шайла. Тогда что тут делаю я? Становится всё интереснее».
- Гесед! Выходи из своей палатки, что ты с ним возишься?
Огненный демон решил притвориться, что он ещё не пришёл в сознание. Целительница, скорее всего, не успела завершить свою работу: лапы болели ужасно, но хоть сломанная грудная клетка была перевязана. А значит, она сейчас отдыхает.
- Гесед! – послышался шорох войлоковой двери, и, смеясь, в палатку забежала фурия. Но тут же её голос стал серьёзным, даже притворно жалеющим. – Ничего не жалеет ради своих больных. Что ж, ладно, спи, бескорыстная ты наша. – И, внезапно рассмеявшись, эльфийка покинула палатку, разнося новость о том, что Год`им уже в который раз спасает демона непонятно зачем. Снаружи раздался дружный хохот.
Демону даже стало неловко перед целительницей: из-за него она рискует своей репутацией, а он лежит и даже пальцем не пошевелит ради неё. «Что же ты за женщина такая, Гесед? Так, ладно, осмотримся вокруг».
Палатка эльфийки представляла собой удручающее зрелище, как и всё в измотанной армии Игг-Шайла. Склянок с зельями практически не осталось, сундук, который вскоре пришлось бы нести к обозам, был до отказа набит грязными простынями. Под собой же наш герой вместо привычного для палаток ложа почувствовал то ли ящик, то ли перевёрнутый комод. Кроватью фурии служил спальный мешок. Но она не дошла даже до него: упала рядом с тем, кого лечила. Огненный демон, аккуратно, чтобы не повредить раненные кости, сел на импровизированную койку и цокнул языком. «Устала? Сама виновата, незачем демонов просто так таскать с поля боя, тем более когда не имеешь сил для их спасения. Эх, санитарки вы мои бедные, почему ж вы так себя не любите, что бросаетесь под огонь ради непонятно чего? Так, ладно, попробуем хотя бы дотолкать тебя до твоего спальника». Тело отозвалось болью, когда он скатывался с лафета на пол. Лапы адски болели при каждом движении, передвигаться приходилось на спине: катиться на рёбрах было бы самоубийством. Добравшись до фурии, он откинул голову назад, зубами вцепился в её одежду и потащил к спальному мешку: хорошо, что шейные мускулы демонов были достаточно сильными, чтобы при содействии туловища переносить достаточно крупные по размерам живые существа – длина тела демона была сопоставима с высотой фурии. На перемещение Гесед он затратил около двадцати минут: приходилось пережидать приступы боли в конечностях. Уложив целительницу в импровизированную постель, Конкред потерял сознание: неокрепшее тело не выдержало столь сильной нагрузки.
Очнулся он от всё той же боли в лапах. Его куда-то тащили. Неужели решила всё-таки выкинуть? Тогда скорее бы это всё закончилось. Скорее бы оказаться под крылом у Дракона Хаоса, не чувствовать это мученье… И это дрянное ощущение, что тебя выкидывают на помойку, как ненужную игрушку. Винил ли он в этом сестру милосердия? Нет. Она исполняла свой долг, сколько могла. Значит, обстоятельства сложились так, что ей пришлось его бросить. Что ж, он не в обиде. Она вытягивала его с того света, но риск самой оказаться там, видимо, стал слишком велик. Его жизнь – жертва за её жизнь. Так бывает сплошь и рядом.
С такими мыслями Конкред готовился погрузиться в вечное забытье смерти. Когда его положили на что-то жёсткое, он уже мысленно упокоил себя, как вдруг… Ощущение неестественной теплоты на передних лапах. Голос сверху: «Держись, сейчас будет больно». И следом – удар по коленке правой ноги. И там боль тоже заглушается теплом. Она что, решила подлечить его перед тем, как оставить посреди Шио? Неразумно. Чтобы падальщикам было больше работы по поеданию его туши, когда его выкинут из палатки? Огненный демон уже давно смирился с мыслью о смерти и думал, что пора бы Гесед уже его бросить: судя по всему, войска тёмных эльфов покидали ядро планеты. И когда она потащила его, он думал, что его, не долеченного, сейчас бросят на раскалённый песок демонической тюрьмы, и что дьяволята, изгнанные из городов, доедят его за милую душу. Или архидемон воспользуется им для создания пещерных демонов. Шанс выжить был астрономически мал.
Но вдруг понял, что не ощущает больше физической боли.
- Ну вот, вроде закончили. Эй, очнись!
Дитя Ургаша открыло глаза. Конкред лежал всё на том же импровизированном «операционном столе». Гесед стояла рядом и смотрела прямо ему в глаза.
- Очнулся наконец-то. Ох, сколько я вас, огненных, спасала – вы всё делаете медленно.
- А вы, фурии, очень нежные и хрупкие. Мелькаете, конечно, как молнии, но поймай вас в объятья – позвоночник ведь можно ненароком сломать.
- Один-один.
- Но почему ты вообще меня спасала?
- Я не могу ничего с собой поделать. Мне уже половина нашей армии поставила в вину, что я спасаю демонов. Но вы… Вы же тоже чувствуете боль. Я не могу смотреть, как кто-то чувствует боль. Не могу, понимаешь?!
- Откуда ж вы, милосердные, берётесь только?
- Ну, ты, я погляжу, тоже не без сердца. Иначе кто бы меня дотащил до постели?
- Я. Но, честно, мне было противно смотреть, как вся ваша армия пьянствует, а ты лежишь на грязной земле.
- Спасибо хоть за это.
- Ты спасла мне жизнь. Каждый день ты рискуешь своей ради неё. Так не может продолжаться больше – в Игг-Шайле тебе точно худо придётся. Поэтому ты должна оставить меня в Шио. Я не забуду тебя – мы, демоны, никогда не забываем тех, кто помог нам. Но прежде чем покинуть твою палатку, я должен спросить: что я могу сделать для тебя здесь и сейчас?
- Остаться со мной. Ты благороден, и я, если честно, хотела бы иметь такого друга, как ты. Как тебя зовут, кстати?
- Конкред. Что ж, если ты хочешь, чтобы я остался,– я останусь.
Огненный демон вдруг ощутил себя в объятиях этой странной, непонятной ему фурии. Что она чувствовала к нему, он не знал. Знал лишь только, что с ней ему будет хорошо, а главное - спокойно. Смирение с мыслью о смерти заставило его переосмыслить жизнь. Теперь он не желал ни разорять мир на поверхности, ни танцевать на его руинах. Он желал только спокойствия и умиротворения. А достичь он их мог только вместе с этой фурией. Конечно, им предстояла тяжёлая борьба – прежде всего с предрассудками жителей Асхана. Но пока они были счастливы.